Культурное взаимодействие
В мае 1989 г. в Оланде (Финляндия) состоялась XXI скандинавская конференция по вопросам исторической методологии. Обычно на этих конференциях преподаватели университетов Норвегии, Швеции, Финляндии, Исландии и Дании начиная с 1964 г. обмениваются мнениями с целью постоянного обновления предмета. В связи с 25-летним юбилеем первой такой встречи задачей обсуждения в Оланде стала попытка определить тенденции развития данной дисциплины за истекшую четверть столетия. В отношении средневековья доклад сделал шведский историк Томас Линдквист (Институт истории, Уппсальский университет). Он полагал, что историки Скандинавских стран за эти годы значительно изменили представления о собственной средневековой истории. Но он подчеркивал также, что по зарубежным оценкам это произошло при особых обстоятельствах. Постоянным негативным фактором Линдквист считает (и я с ним согласен. — Х.П.) скудость источников по скандинавскому средневековью, прежде всего письменных. Среди историков существует два диаметрально противоположных мнения относительно изначальной истории самого древнего и большого города Восточной Прибалтики — Риги. По утверждению одних, Рига возникла лишь в начале XIII в. как опорный пункт немецких торговцев и крестоносцев, другие же убеждены в том что Рига уже с X в. являлась самым крупным поселением городского типа в низовье Даугавы. Для разрешения этой проблемы следует выяснить не только время заселения Риги, но и то, какие главные жизненные центры существовали в низовье Даугавы в X—XIII вв., а также, какую роль в жизни окрестного населения играла тогда Рига. Вопрос о времени и обстоятельствах возникновения Таллинна, одного из старейших городов Восточной Прибалтики, давно является предметом острой дискуссии. Как известно, в старой прибалтийско-немецкой историографии господствовало представление, что основание городов Прибалтики являлось исторической заслугой немецкого и (для Таллинна) датского рыцарства. Почти все датские города в средние века были невелики, чаще всего имели менее 1000 жителей. Ни один из этих городов не достиг таких размеров, чтобы его можно было сопоставить с крупными европейскими городами. Но зато таких маленьких городов в Дании было много. Виборг принадлежал к числу относительно крупных центров — по крайней мере в период расцвета средневековья — и выбран здесь в качестве примера того, каким образом датский средневековый город строился и развивался на протяжении 500 лет. Русско-скандинавские отношения раннего средневековья привлекают внимание исследователей более двух веков. Походы викингов — бесстрашных скандинавских мореплавателей — были направлены как на запад, так и на восток. Скандинавское присутствие в Восточной Европе совпало по времени с процессами возникновения здесь ранних государств. Степень скандинавского участия в сложении Древнерусского государства и поныне остается предметом оживленной научной дискуссии. Ранняя Ирландия предстает в историографии по преимуществу как отсталое, примитивное общество, сохранившее еще во второй половине I тысячелетия н.э. чрезвычайно архаический облик и сходство с первобытными родовыми обществами железного века. В связи с такой общей оценкой классической является формула, отрицающая не только существование в раннесредневековой Ирландии городов, но и вообще наличие какого-либо урбанического развития, — формула, которую приняли большинство исследователей различных историографических направлений. |
|
Монография датского историка Акселя Е. Кристенсена "Скандинавия и продвижение ганзейцев", в которой он оспорил идею немецкой гегемонии в эномическом развитии Балтики во второй половине XIII в. и, напротив, отстаивал идею существования независимых скандинавских традиций в организации международной торговли и мореплавания, вызвала большую полемику. Полемика была неизбежной потому, что немецкие исследования по истории Ганзы, проводившиеся в период между первой и второй мировыми войнами, а также после второй мировой войны, были значительно более глубокими и тонкими, чем соответствующие датские и вообще скандинавские труды. 
